Подряд три года не было дождя. Колодцы, ручьи и даже реки высохли. Земля была беспощадной и сухой, и урожай повсюду не уродился. Никто ничего же сеял и не жал. Рис стал роскошью, и все начали забывать, каков он на вкус. Люди ели траву и листья деревьев, но вскоре даже эта еда стала редкостью.
Проходили дни и месяцы, запасы риса и зерна, припрятанные богачами, также пришли к концу. И через некоторое время жидкой похлебки едва хватало им и их детям. Но даже и это у них было не каждый день. Голод косил людей. Повсюду слышались мольбы и крики страждущих и больных. Везде в деревнях и в каждом городе можно было увидеть нищих.
Голод и нужда доводили людей до того, что они вели себя подобно животным. Мужья оставляли жен, родители забывали о любви к детям и с жадностью поедали все то немногое, что могли достать, не давая им ни крошки. Люди убивали друг друга за горстку риса. Грабили дома богатых людей и расхищали их запасы риса. И всякий раз, когда становилось известно, что где-то готовят еду, группы молодых людей, вооруженных палками, появлялись там и все уносили.
Деревни опустели, так как крестьяне бросали дома и отправлялись в города, надеясь найти там еду. Но в городах было не лучше, люди умирали от голода и там.
Но даже и в это страшное время встречались благородные поступки, самопожертвование и героизм. Поблизости от Кендрапара, расположенного в округе Каттак, находилась деревня. В ней жил старик с женой, сыном и дочерью. Старый человек был батраком и даже в старые добрые времена едва сводил концы с концами.
Когда же наступил голод, никто уже не нанимал его, и он, как и многие другие, стал нищим. Его жена и дети тоже отправились выпрашивать милостыню. С утра до вечера они просили подаяние, но только изредка им удавалось получить горстку риса.
Как-то несколько дней они не могли ничего достать и питались листьями деревьев или травой, которые они варили. Часто семья подолгу оставалась без всякой пищи. Старик становился все слабее и слабее, заболел и умер от голода. Его жена и дочь стали слишком слабы, чтобы ходить за милостыней. Но у сына, которого звали Санатан, оставалось еще немного сил, и он понял, что теперь его долг кормить мать и сестру. Каждый день он ходил по деревне, собирая милостыню, и делился с матерью и сестрой тем немногим, что приносил домой.
Но часто он возвращался с пустыми руками. Жители деревни, которым самим было нечего есть, ничего не могли подать Санатану. Тогда он отправился просить еду в отдаленные деревни.
Санатан бродил из деревни в деревню, прося милостыню, но не получал ничего. Тем не менее он продолжал идти вперед. Он был очень слаб и едва передвигал ноги, но все время думал о голодающих матери и сестре, и это придавало ему силы, и он продолжал путь. После двухдневных странствий в поисках еды он подошел к дому, в котором был достаток. Добрая хозяйка, увидев иссохшее тело Санатана, пожалела его.
— Сынок, — сказала она. — Я не могу дать тебе достаточно риса, чтобы заполнить твой желудок, однако возьми и съешь столько, сколько здесь есть. Санатан аккуратно разостлал кусок ткани на земле, и добросердечная женщина положила на него немного вареного риса.
— Съешь это, сынок, — сказала она. Но Санатан, завязывая рис в узел, ответил:
— Как я могу съесть это? Моя мать и сестра ничего не ели уже два дня. Я возьму этот рис домой. Ему предстоял дальний путь. Он чувствовал усталость, слабость и голод. Он шел, останавливаясь немного передохнуть, затем снова шел до тех пор, пока уже не смог идти дальше, и прилег в тени баньянового дерева, положив драгоценный рис у изголовья.
«Посплю ка немного, — подумал Санатан. — Тогда я, может быть, смогу дойти домой до моей матери и сестры. О, как они, должно быть, голодны!» Он лег. Его утомленные глаза закрылись. Вскоре он крепко заснул, но больше не проснулся.
А некоторое время спустя проходящие мимо люди с удивлением заметили мертвого мальчика, хотя при нем была еда. «Как такое могло случиться, — недоумевали они, — что мальчик умер в то время, когда у него был с собой рис? Люди умирают от голода, а этот мальчик умер, имея еду при себе».
Они не могли понять, что мальчик больше любил мать и сестру, чем самого себя.