Поэма, хотя и посвященная деяниям богов и мифических существ, имеет в высшей степени земной, человеческий характер и рисует человеческие образы и чувства. Это отмечается единодушно всеми исследователями Кумарасамбхавы. Некоторые из них видят в любовном союзе Шивы и Парвати, составляющем главное звено в содержании поэмы, символическое выражение идеи единения Человека с Природой, идеи, характерной для творчества Калидасы. Другие (в частности, Р. Тагор) считают, что в Кумарасамбхаве поэт хотел показать преимущество возвышенной любви, преимущество духовного начала над чувственным. Внешняя красота Парвати не могла покорить Шиву; только подвижничество и очищение души помогли ей завоевать свое счастье. Для современного читателя аскетические подвиги и покаяние кажутся, разумеется, слишком пассивной и чуждой формой борьбы за счастье. Не следует забывать, однако, об эпохе, когда жил Калидаса, и о религиозной идеологии, которая не могла не сковывать его творчество.

Весьма любопытна и знаменательна легенда, что богиня Парвати, оскорбленная дерзостью поэта, осмелившегося раскрыть перед смертными сокровенные тайны ее любви, изобразившего богиню, как земную женщину, — прокляла Калидасу. Поэтому будто бы он и не смог кончить поэму и оборвал ее на восьмой песни, не дойдя до рождения Кумары, которое, как показывает название произведения, должно было стать центральным моментом поэмы. Известно, во всяком случае, что брахманская критика резко порицала Калидасу за то, что он наделил богов человеческими чувствами. Полагают, что эта критика и вынудила поэта оставить произведение незаконченным.

Написанная в стиле кавья (kavya), то есть искусственной санскритской поэмы, Кумарасамбхава, как и Рагхуванша, отличается большой виртуозностью и совершенством форм и стихосложения, искусным подбором слов и аллитерацией (anuprasa), различными стилистическими украшениями и поэтическими фигурами (alamkara). Но главную красоту поэме придает непосредственная искренность чувства, вложенного в описания любовных сцен и картин природы. Мастерски написаны в поэме картина Гималайских гор в первой песни, весенний расцвет в третьей, жалоба Рати (Rativilapa) в четвертой и многие другие. Кумарасамбхава носит глубоко лирический характер. В ряде сценв поэме проявляется также еще одна характерная черта Калидасы — его тонкий и мягкий юмор, национальная черта, вообще в высокой степени свойственная индийскому художественному творчеству. Наиболее ярким примером в этом отношении является в Кумарасамбхаве монолог Шивы, прикинувшегося брахмачарином перед Парвати.

Но лирическое дарование Калидасы раскрывается во всей полноте в его бессмертной поэме Облако-вестника (Meghaduta). Здесь гений Калидасы поднимается на недосягаемую высоту и проявляется в блестящей смене поэтических картин, изумительных по глубине и искренности чувства, по глубине проникновения в сокровенную жизнь природы, по богатству, яркости и тонкой нежности красок и оттенков, по изяществу и совершенной красоте художественного выражения.

Это небольшое по объему произведение, состоящее всего из ста пятнадцати четверостиший, представляет собой поистине бесценное сокровище индийской поэзии.

У священных вод в рощах горы Рамагири давно томится в разлуке с любимой герой поэмы, якша (yaksha), за некое упущение в исполнении своего долга осужденный на изгнание богом Куберой. Однажды в летний месяц Ашадха он, изнуренный любовной тоской, увидел облако у вершины горы, по виду «подобное слону, склонившемуся в игре над земляным холмома. Грустно взирает влюбленный на облако; наконец, он обращается к нему в отчаянии, как к живому существу, и молит облако отнести весть его подруге ради поддержания ее жизни.

.. .Она жива и, верно, дни считает. Как стебелек цветку, так сердцу женщин, нежному в разлуке, Надежды луч, подав опору, их от гибели спасает.

«Лети, облако, пусть несет тебя попутный ветер», — восклицает изгнанник.

. . . И нежным пеньем провожает чатака, твой друг крылатый! И журавли, обвив кольцом тебя, сулящего потомство, Усладу их очей, сопроводят летящего в пространство.

«Но прежде чем отправиться, послушай, каким путем тебе придется лететь», — и далее следует замечательное описание стран и городов, лесов, полей, озер и рек, равнин и гор, над которыми пролетит облако на своем пути в Алаку, чудесный город якшей, где живет возлюбленная героя. Это описание и составляет основное содержание поэмы.

Современный индийский литературовед Джхала очень тонко отмечает здесь проявление поэтического чутья и гения Калидасы. Другой поэт, менее талантливый, после обращения якши к облаку рассказал бы о том, как облако отправилось в путь по поручению влюбленного, как пролетело оно над различными областями страны, как достигло, наконец, Алаки и передало доверенную ему весть. Но Калидаса мастерским приемом придает произведению иной, более лирический, более проникновенный характер. Он вкладывает описание пути в уста героя; вся поэма представляет собой обращение влюбленного к облаку. Произведение приобретает тогда, по замечанию Джхалы, драматическую форму. Все картины и образы поэмы пронизываются единым настроением, преломленные через внутренний мир тоскующего героя, и в лирических описаниях областей и стран, отделяющих его от супруги, «раскрываются стремления, надежды, отчаяние, радость, печаль его смятенного сердца».

Прекрасные картины природы ярко освещаются живым и страстным чувством, строфы поэмы звучат грустной и глубоко проникающей в душу мелодией. Но эта грусть светла, она лишена безнадежности; герой верит в грядущее соединение свое с возлюбленной. В Мегхадуте, как и в других произведениях Калидасы, ярко проявляет себя жизнеутверждающее и светлое мировоззрение поэта, его любовное и радостное восхищение красотой природы, его восторженное преклонение перед человеческой красотой.

Природа Индии предстает в поэме во всем своем великолепии, во всем своем живом многообразии, в необычайном богатстве ее непрестанно меняющихся красок. Герой видит, как облако-вестник пролетает над полем, благоухающим после пахоты, над лесными пожарищами, над горными склонами, покрытыми рдеющими манго, над цветущими зарослями речных берегов, над ясными и спокойными или бурно волнующимися водами рек, над садами, ограды которых белеют распустившимися цветами кетака, над рощами джамбу, темнеющими созревшими плодами, над озером с золотыми лотосами, над снежными вершинами и скалами.

Калидаса рисует эти картины с необыкновенным искусством, он показывает явления природы с замечательной наглядностью и глубоким поэтическим проникновением; неожиданным и тонким сравнением он умеет воссоздать перед глазами читателя почти зрительно ощутимый образ, в стихотворной строфе раскрыть внутреннюю сущность явления и чрезвычайно точно очертить его внешний облик. Речные воды текут меж камнями, разбившись струйками, которые образуют причудливый узор, как на шкуре слона (I, 19); - облако, с громом летящее над горами, испуганные жены сиддхов принимают за горную вершину, сорванную ветром (I, 14), река Нирвиндхья одета «поясом из птиц, кричащих над волнами» (I, 28) и т. д.

Калидаса широко использует в своих сравнениях и образах различные мифологические и сказочные элементы: облако сравнивается с синей шеей Шивы (I, 36), со стопой Вишну (I, 57), с плащом Баларамы (I, 59), в поэме часто упоминаются сиддхи, апсарасы, птицы чатака и олени шарабха и другие мифические существа. Но гораздо чаще красота природы у Калидасы сравнивается и сливается в единый образ с красотой человека. Реки чаще всего представляются поэтом в виде прекрасных женщин (I, 24, 28, 41), облако, проплывающее над водами, сравнивается с пылким влюбленным. С другой стороны, описывая прекрасную подругу героя во второй части Мегхадуты, Калидаса прибегает к сравнениям из мира природы. Примером может служить следующая строфа, поэтическую прелесть которой лишь отдаленно может отразить перевод:

Твой гибкий стан — в изгибах лиан,

Твой взгляд — у серны боязливой,

Твой бледный лик — в лучах луны, а пышность кос — в хвосте павлина,

В волнах реки я узнаю твои нахмуренные брови,

Везде тебя, о пылкая, ищу, но воссоздать не в силах!

Дословно:

«Во вьющихся лианах я вижу твой стан, во взгляде испуганной серны — твой взгляд, в луне — красоту твоего лица, в пышных хвостах павлинов — твои локоны, в волнах реки — игру твоих бровей, но нигде, о гневная, нет подобия тебе!» (II, 41.)

Мифологическое обрамление поэмы (герой ее - якша, полубог, слуга бога Куберы) и наличие чудесного и сказочного элемента в ее описаниях не мешает правдивому изображению природы и человеческой жизни, различных местностей и городов страны. Поэма полна ярких и реалистических зарисовок городской и деревенской жизни; наряду с легендарными сиддхами и апсарами поэт упоминает вполне реальных крестьянок, думающих при виде облака об урожае (I, 16), девушек-цветочниц (I, 26), городских куртизанок (I, 25) и др.

С окончанием монолога якши, выражающего уверенность, что облако исполнит его поручение, заканчивается и поэма:

Из дружбы иль из жалости ко мне, несчастному в разлуке, жертве рока,

Исполнив все, о друг, о чем прошу я искренно и скромно,

Лети, о облако, в желанные края, дождем сверкая,

С своей возлюбленною молньей ни на миг не разлучаясь (11,52).

Поэмы Калидасы, как мы уже отмечали, говоря о Кумарасамбхаве, отличаются высоким совершенством стихотворной формы, обилием искусных стилистических украшений и поэтических фигур. Написанные на санскрите и сравнительно сложные по своей поэтической форме, они доступны были в свое время, очевидно, только для образованных людей. Калидаса, однако, в этом отношении не идет в сравнение с санскритскими поэтами более поздней эпохи, с их изощренной и совершенно искусственной поэзией, рассчитанной только на узкий круг посвященных. Лирика Калидасы выгодно отличается от этой литературы времен упадка простотой и искренностью художественного выражения и своей не утраченной еще связью с народным творчеством. Но высшую славу в народе принесли ему его замечательные драмы, его шедевры Шакунтала и Урваши.

 

          

You have no rights to post comments